— Евгений Викторович, мы говорим с вами в разгар пандемии. Главный вопрос, который волнует людей: сработают ли вакцины?
— Вакцины от COVID-19 могут вызывать иммунитет даже лучше, чем само заболевание. Это выглядит парадоксально, но вполне вероятно, что так получится.
— Вы имеете в виду любые вакцины?
— Любые, не использующие живого вируса. А это — все вакцины.
— Так ведь не было ни разу? Ни разу в истории человечества вакцина не вызывала иммунитет более стойкий, нежели сама болезнь.
— Да, насколько мне известно, так не было ни разу. Ни с корью, ни с оспой… Но SARS-CoV-2 — очень сложный вирус среди РНК-содержащих. И похоже, что у него есть специальные гены, которые влияют на иммунитет хозяина, подавляя его. И, если это так, вероятно, вакцина может работать лучше, чем иммунитет у переболевших. Так как в вакцине представлены или фрагменты вируса, или использован его инактивированный (убитый) вариант. То есть препарат вызывает реакцию иммунитета, но при этом не подавляет его.
— У SARS-CoV-2 есть какие-то дополнительные гены?
— Да. Их же имеет первый SARS (вызвавший вспышку атипичной пневмонии в 2002–2003 годах) и MERS (вспышка ближневосточного респираторного синдрома в 2012–2013 годах). Именно эти гены, по-видимому, влияют на иммунитет. Мы их также находим в ближайших родственниках таких же коронавирусов у летучих мышей.
— SARS-CoV-2 сильно мутирует?
— По меркам эрэнковых вирусов он мутирует очень медленно. Это нужно понимать правильно. Все эрэнковые вирусы мутируют быстро, но среди них вот этот — медленнее всего.
— Сколько геномов коронавируса вы изучили?
— Мы видели 200 тыс. геномов SARS-CoV-2, из них в хорошем качестве примерно 40 тыс. Сравнивая их, мы пытались проследить эволюцию. Сейчас понятно, что вирус несомненно адаптируется: приспосабливается к тому, чтобы лучше распространяться в популяции хозяина. Наблюдается сложная динамика циркулирования его штаммов в разных частях мира, тут есть тенденции как к глобализации, так и к местной диверсификации. И эти тенденции борются друг с другом.
— Как он меняется?
— Коронавирус научился быстрее распространяться.
— А тяжесть протекания COVID-19 и смертность увеличиваются?
— Нет.
— Можно ли сказать, что во вторую волну больше зараженных, поскольку вирус адаптировался?
— Это слишком смелое заявление. Действительно, сейчас заболевших больше, а смертность стала меньше.
— А что показывают модели — карантинные меры вообще работают?
— Да. Это модели показывают однозначно. Карантинные меры реально снижают распространение инфекции.
— 1 декабря вы выступите перед молодыми российскими учеными на форуме «Наука будущего – наука молодых». О чем расскажете?
— Я буду говорить, что нам, вирусологам, во многом удалось разобраться. Мы поняли, что такое вирусы в широком плане, какие это разнообразные важные объекты, какова траектория их эволюции. Я надеюсь внушить энтузиазм студентам и молодым ученым в плане того, что в наши дни есть очень большие технологические возможности, которые позволяют получить интересные и важные научные результаты, о которых десять лет назад невозможно было даже подумать. А будущее — еще более многообещающе.
— Кстати о будущем. Когда закончится эта пандемия?
— Конкретного прогнозного сценария нет, и не думаю, что его можно разработать. Слишком много неопределенностей. Но вакцинация становится реальностью, и не нужно быть специалистом, чтобы предположить: если не произойдет какой-то неприятности с вакциной (что кажется маловероятным), то к концу следующего лета пандемия закончится.
https://iz.ru/1091396/anna-urmantceva/koronavirus-nauchilsia-bystree-rasprostraniatsia